Осип Эмильевич Мандельштам был слишком сложным для наступившего в России времени. Сложнее его не было никого.
Он умещал в два слова несколько тысячелетий. "Египетская марка". Это простое словосочетание завораживает. Словно Вы получили письмо из того Египта, с папирусами, дрожащей дымкой над строящимися пирамидами, охотой молодого фараона на колесницах, а от письма осталась только марка, знак оплаты за доставку.
И её образ неуловим, неконкретен, есть только понимание совершенного, оконченного действия. И печальные, все понимающие глаза еврейского мальчика, закрывающего за собой высокую, всю в загадочных иероглифах, в потертом золоте резных богов, скрипящую бронзовым петлями створку двери.
Само сообщение не имеет значения, с тех пор мало что изменилось, разве что обелиски переместились с Нила к Неве, развернув власть Египта до границ обитаемого мира. И выкинули гонца за пределы Ойкумены, за Китай, в Смерть.
Сложность непереносима и невыносимо вызывающа. Она требует усилий от воспринимающих её. И их усилия просты и рефлексивны, как у собаки физиолога Павлова. Как у верблюда, ненавидящего груз, погонщика и караван, внезапно получившего свободу ненависти. А ему, видите ли "времени бремя избыть". Не ровняйте и не сравнимы будете.
Нет, список кораблей не читан и не понят, закрылась створка, звякнул колокольчик, споткнулся гном о собственный колпак, упал и выронил египетскую марку. #прослушка