Антракт.

Боссанова, лонж, зал проветривается, актеры, оркестр и зрители рванули по естественным надобностям...
Перерыв.
Перезагрузка-Тролль начинает подготовку к эксперименту-Снежная Королева учит новые слова и удивляется

***

"Очень много всего разного, нужно всё это обдумать..." - Снежная Королева собрала из разноцветных бриллиантов игрушку-головоломку и крутила ее в руках, озаряясь разноцветными всполохами света..
"Разрешите, я Вас покину, необходимо кое-что предпринять", - Тролль закрыл створки зеркала и задвинул ящики.

***

Иван Петрович лежал на кровати и внимал собственному состоянию. Его перевели в пятую "выписную палату", где находились "здоровые" больные, готовившиеся к выписке. Но и среди них он занимал особое положение, ему не надо было проходить комиссию на нетрудоспособность, он не был под наблюдением и ему не давали нейролептики. Более того, во время обеда он сидел за особым столом, ему можно было в любое время пользоваться ящиком с домашними продуктами, гостинцами, приносимыми во время посещений родственниками, смотреть телевизор, читать. Выше его в местной иерархии были только Борис и его друзья-знакомые, они имели свободный выход из отделения в любое время, у них были какие-то товарообменные дела с персоналом, и они находились в постоянном, но малозаметном, скрытом от невнимательного взора движении. Более того, у них имелись копии всех ключей от всех дверей отделения, даже ключ и печать от шкафчика с наркотическими препаратами.
Борис подмигивал Ивану Петровичу, проходя неспешно мимо дверного проема.

Иван Петрович закрывал глаза и растворялся в звуках, неожиданно открывшихся его слуху, кроме звуков отделения, - покашливания санитара на посту и шелеста его газеты, бредового монолога идиота в первой палате, повторяющего одну и ту же фразу безостановочно, как молитву ("мама-папа-баба-деда-дообеда-дообеда...), звуков текущей воды в туалете и открывающихся дверей, он слышал потрескивание стекол в окне, нагревающихся солнцем, скрип тормозов скорой у приемного покоя, шелест поземки по дорожкам больничного сквера, гудение машин на дороге за больничным забором, перестук колес поезда где-то у горизонта. Проваливаясь в сладкое полузабытье он слышал невнятное "скорый Москва - Казань, первый путь, вторая платформа", "начинаем передачу "по заявкам тружеников села", "тридцать девять ноль семь эм а а, михаил алексей алексей, черного цвета москвич четыреста двенадцать", и, совсем падая в тягучий водоворот "девяносто шестой, не спите, продолжайте наблюдение"...
В послеобеденном сне Ивану Петровичу приснился отраслевой журнал "Вестник управления народным хозяйством", он открывал его серую обложку с большими красными буквами и пытался читать передовую статью, заголовок еще поддавался фиксации "Навстречу съезду КПСС", но дальше буквы сливались в полосу, и понималось только одно слово "решение", которое к концу сна преобразовалось в "сориентироваться".

"Сориентироваться" - произнес вслух Иван Петрович и проснулся. Идиот Коля сбежал от санитарского надзора и смотрел на Ивана Петровича недвижимым взглядом.
"Число, месяц, год?" - спросил Коля.
"23 декабря 1988 года" - ответил Иван Петрович.
"Пятница!" - радостно сообщил Коля, брыкаясь в руках санитара.
"Робинзон", - подумал Иван Петрович...

В холле мерно тикали настенные часы и работала радиоточка, рассказывая трудящимся великой страны о достижениях и победах. День медленно перетекал в пятничный вечер, заходящее солнце освещало потертый линолеум коридора.
"У Вас тоже голоса?" - к Ивану Петровичу подсел новенький пациент, крупный мужчина с редкими волосами, - "Михаил Михайлович, инженер"
"Нет, у меня невроз"
"Счастливчик, а мне дают такие таблетки, что все совсем запутывается..."
"А голоса?"
"Так в том-то и дело, что я теперь сомневаюсь в их, так сказать, существовании"
"Пропали?"
"Слушайте, а как Вы можете определить, свой внутренний голос, когда вы о чем-то рассуждаете, или "голоса"?"
"Теоретически предполагается, что возбуждаются участки коры головного мозга, которые не контролируются, и врачи тормозят химией весь процесс мышления, снимая на время само возбуждение"
"То есть подавляют само мышление?"
"Да, получается так"
"Возбуждение, кора, самое поганое, что всё это действует на всё тело"
"Всё же связано, нервная система, дают же корректор, который восстанавливает связь с позвоночным отделом"
"Паркопан?"
"Ну наверное, я не силен в названиях, мне только витамины дают."
"У них тут всё - "витамины"

Сестра-хозяйка вынесла из кухни подносы с хлебом, вареной свеклой и разлитым по стаканам кефиром. Пациенты потянулись в столовую.

Ежевечерний чифир затеялся раньше обычного. В 800-граммовой банке из-под каких-то консервированных овощей братской Болгарии или Венгрии разводилась холодной водой 50-граммовая пачка грузинского чая "высший сорт" за 30 копеек, кипятильник из лезвия бритвы "Нева" подсоединялся проводами к патрону вывернутой лампы освещения в таулете, лезвие опускалось в банку, нескольких секунд хватало довести смесь до кипения. Чифир сцеживался в кружку, нефеля (спитой чай) отдали жевать идиоту Коле, он чувствовал себя главным на этом празднике, пуская коричневую слюну...

"По два глотка"...
Кружка пошла по кругу. Чай конечно не вызывал никакого опьянения, но "приводил в чувство", создавал настроение...

"Ну что, Петрович, как тебе наш институт проблем сознания?" - Борис окинул взглядом собравшихся в туалете, - "Полный фарш, на любой вкус ... Валерианыч - колдун на них свои магические пассы тренирует"
"Хороший врач, не издевается, в седьмом вона электрошоком лечат", - высказался худощавый человек, бредивший, что он инопланетянин с Марса...
"Да тебя бесполезно шоком, вот колдуну и отдали", - засмеялся Борис...
"Стол у него замечательный", - вставил Иван Петрович
"И голова такая же, как стол, набитая хорошо отсортированным мусором", - Борис затянулся папиросой, выпустив струйку явно не табачного дыма, - "Тянешь", - предложил он "косяк" Ивану Петровичу,
"Нет, спасибо"
"Зря, хорошо оттягивает, напряжение снимает, вон Вовка хохочет с него", - Борис кивнул на своего молодого товарища...
"Короче Петрович, твой Сергей Сергеевич успел сбыть уже видеоаппаратуру с квартиры на Новинском, поэтому и тёр тебе по ушам за катастрофу... Хозяин хаты числится за седьмым управлением, они прижали следователя как следует, война, как водится не разобрались кто чьё, труп, труп, убийство ... и подставил вон Вовкиного кореша, через кого сбывал железки, сука беспринципная, губит жадность фраеров. А видак поставили в «комок» на Маяковке, его через час забрали...", - Борис мечтательно задумался, - "А этот хрен с квартиры что-то не поделил с кураторами своими, или вообще не в курсе событий, ты к старухам лучше не ходи пока, слышь, они под серьезный колпак попали, веришь, нет?"
"Да не знаю, как-то странно, протокол, обыск, всё официально, как можно..."
"Поспешил Сергей Сергеевич, подумал, что задним числом всё закроет, соорудил себе машину времени в отдельно взятом РУВД..." - кха-ха-кха, - "Сначала, видишь, дело, а потом, по факту оставшегося, исполнение документации, вот так сволота у них вся страна трудится, бумажные твари..."
Борис кивнул Вовке, тот ловко взобрался с унитаза к потолку, отодвинул кусок штукатурки на стыке потолка и стены и достал связку ключей.

Санитар спал в холле на диване, дежурная санитарка закрылась на ночь  в процедурной, дорога на волю была свободна.
Из бесшумно открывшихся дверей на мгновенье потянуло холодом морозной улицы.

В три часа ночи Иван Петрович собрался в туалет и в коридоре столкнулся с неразлучной парочкой, от них пахло вином и хорошими духами.
"Ну да, ты не пьёшь", - Борис прятал что-то за поясом,  - "смотри, Йогу ведут к нам", - кха-кха-кха

"Мир вам!" - в туалет вошел вновь прибывший, атлетически сложенный молодой человек высокого роста с белыми длинными волосами..
"И тебе, придурок", - ответил Борис, - "Ты же только вышел недавно, что опять не поделил со вселенной?"
"В это полнолуние произошла смена эпох", - совершенно серьезно произнес вошедший, - "Сегодня одна Юга начала сменять другую, меняются смыслы существования"
"А ты причем?"
"Я должен находиться в центре событий"
"Так тебя откуда привезли? С Лубянки?"
"Нет, с Красной Площади, я собирал мандалу "Совершенство Мира"
"Ладно, хорош врать, коньяк будешь?"
"Да"
"Валюта?"
"Нет, книги"
Йога сел на лавку, поджав под себя ступни, как истинный йог и налил в себя из бутылки, закинув голову назад..
"Ну, ну, что ж за книги такие, которые на "Волгах" с оперативными номерами читателям привозят?"
Йога долго молчал и смотрел внимательно на Бориса и Ивана Петровича..
"Похоже я все таки попал в центр событий",  - сказал он, слезая с лавки, подошел к раковине и стал умываться..
Мокрые руки Йога вытер о волосы и снова разместился на лавке и закрыл глаза.
"И вот, други мои, наступил час ликования, поскольку ушло всемирное зло..."
"И унесло всё мировое добро", - подхватил Борис, - "волосы перекисью красишь?"
"Есть ещё?"- Йога допил коньяк, и стало заметно, что его трясет мелкой-мелкой дрожью...
"Любимая девушка превратилась в кошку" - глубокомысленно заключил Йога
"Мурка, моя мурка...", - прошептал-пропел Вовка
"Да, и отверзлась бездна..."

***

"Мандала, - это такие симметричные узоры, как в калейдоскопе? Из разноцветных камней и песка?" - Снежная Королева задумчиво оглядела интерьер дворца..
"Да, узоры", - задумчиво подтвердил Тролль, -  "Кому и радиосхемы - узоры"